2025АрхиповСВ. Художественный этюд

 

Этюд с упоминанием LCF основан на Прологе и Эпилоге эссе: Архипов СВ. Дети человеческие: истоки библейских преданий в обозрении врача. Йоэнсуу: Издание Автора, 2025.

---

Тематический Интернет-журнал

О круглой связке бедра

Апрель, 2025

 Истоки библейских преданий в обозрении врача

С.В. Архипов

Сцена

Нурмес – малоречивый городок, заякорившийся средь волн изумрудных сопок Северной Карелии. Ночами, окна и фонари поселения отражаются в сопредельных озерах, подобно огням внушительного корабля в зеркале рейда. Днями вдоль протяженной улицы-палубы, мимо березовых мачт неспешно шествуют умудренные «пассажиры» и проносятся говорливые «велоюнги». Пронзительный клекот чаек, влажный порывистый ветер, рокот катеров, сверкающая рябь и изобилие шлюпок не оставляют сомнений в том, где ты находишься.

Лайнер надежно удерживают незримые цепи, и, верно, поэтому, вопреки плещущимся водам, качка неощутима. Огромное судно даже не кренится под тяжестью въезжающих по мостам груженых автомобилей и железнодорожных вагонов. Бескозырок не видно, но флотский порядок кругом подразумевает – моряки добросовестно несут свою вахту. Вместо кратких ударов в рынду часы ими отмериваются колокольным благовестом, стелющимся над акваторией. Того и гляди отзвучит оригинальная склянка, переливчато запоет боцманская дудка – «Все наверх!», а шкипер прикажет: «Поднять паруса!». Команда явно готовится к рейсу, звонко роняет и гулко скатывает бревна, вероятно, в трюм. В светлое время проплывающим лодкам трудники салютуют радужными фонтанами поливальных машин, а в сумраке предупредительно озаряют розово-золотистым свечением фарватер и заодно небесную твердь. Воздух насыщен ароматом распиленного смолистого леса, прозрачен, напорист и свеж. Кэп медлит, дожидаясь то ли прилива, то ли попутного бриза, а может, заветной приметы, по которой отправится в путь.

Исподволь застывшее волнение малахитовых холмов инкрустируется мерцающим мрамором. Сквозь морозное марево город-ковчег подсвечивается скупым медным Солнцем, зависшим у извилистой кромки близкого горизонта. Постепенно величественная ладья украшается искрящимися снежинками, пленяется льдами и погружается в сосредоточенную задумчивость. Царит ощущение зимовки затертой в торосах морской экспедиции, охраняемой суровыми айсбергами. Везде режущая взор белизна и недвижимая тишь. Лишь только изредка слышно, как дятел починяет рангоут, хлёстко вбивая в него пару-тройку гвоздей.

Умиротворение…

Вдруг, – в конце лаконичных приарктических суток происходит загадочное оживление пейзажа. Повсюду зажигаются цветные гирлянды, возгораются лампады у входов и за стеклами жилищ. Рукотворным свершениям вторят всполохи полярных сияний, заволакивающих перламутром гроздья ослепительных созвездий. Земные и заоблачные светляки перемигиваются, напоминая друг другу о неком грядущем событии.

Однажды подмеченная тайность разъясняется: и почему капитан задержался с отплытием, и чего ожидал экипаж драккара-полуострова и Мир. В тот вечер учащаются вспышки проемов дверей, а иссинемолочные тропы заполняют спешащие силуэты. Впотьмах их ручейки, огибая сугробы, жестикулируют, скрипят рыхлым пухом и парят, будто дымные линкоры в походе. Окрестность стремится ко Храму, что взвился к чёрнобездонному своду, увенчанному Вифлеемской звездой. Словно по сигналу корабельного горна, сбежавшиеся сгрудились возле подмостков, точно матросы у рубки. Поплотнее укутавшись от летящих хладных кристаллов, разновозрастное сообщество благоговейно замирает в предвкушении действа.

Драма «Иммануил»

И разверзлась антрацитно-студеная мгла. И возник уголок Назарета, непостижимо завязший в безбрежных снегах. И отнюдь никого не смутила ни южность местечка, ни плотник Иосиф в утепленном наряде. И вот, размеренную праведность краснодеревщика рассекает нисшедший Архангел. И, предстоя на пригорке в блистающем оттиске канувшей в Лету Луны, Посланец вещает: «…не бойся принять Марию, жену твою,» ибо по пророку она: «…родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил»!

Смиренное смятение мужа во взрослом собрании вызывает мозаику чувств. Как будет всё дальше? Не изгнал! Приветил! Сажает на пони, влечет торопливо прочь через тьму. Позади – посвист вьюги, сверху – тянутся еловые лапы, по сторонам – притихший зритель, впереди – неизвестность.

Грозный Ирод мрачно внемлет речь степенную волхвов, о скором рождении и восшествии на престол Вселенского Правителя. В отчаянном страхе крушения власти царь-лютый шлет войско чадам в погибель. С копьями и факелами, не дрогнув душою, злодеи ретиво бросаются вслед беглецам.

Мечутся путники, ищут в буране приюта и не находят состраданья вокруг. Отвергнув гонимых, не ведают люди, что близится миг их расплаты детьми.

Эпизод постановки завораживает, окончательно сковывая созерцателей. Воспоминания воскрешают ужас собственных предков, неоднократно спасавшихся от супостата с узлами скарба и безысходной обездоленностью на плечах. Немощных и малолетних настигала длань лихолетий, отливая иконописные облики почивших из сплава ненависти и печали в памяти оставшихся чудом в живых.

Пещерка в заснеженном склоне укрыла беглянку, а рядом в тревоге ступает Иосиф. Приостанавливаясь, старец всплескивает озябшими руками и сокрушенно оглядывает подножье своего возвышения. Чуть ниже, также волнуясь, раскинулось терпеливое море блещущих искренних глаз. С каждой секундой мороз свирепеет: обжигает напряженные лица, студит кисти и яростней хлещет поземь. Натиски завихрений пурги и пронзающий холод усугубляют испытание воли и Веры.

Как яркий проблеск маяка в кромешном мраке, внезапно к небу вознесся новорожденного вскрик. Откинув завесу, выносит из грота Мария дитя на заклание и во спасенье толпе. Подходят учтиво мудрецы с пастухами, спускаются Ангелы Божии, склоняются вершины косматых сосен и ветви прозрачных берез. Приближающиеся горние светила пристально всматриваются в сердца свидетелей произошедшего.

Дивертисмент

Некогда безликая, молчаливая разрозненность пробуждается, объединяется воодушевлением, улыбаясь, гомонит на всевозможные лады, пускается в пляс под незамысловатую мелодию и трогательный напев.

Он явился!

Всеобщую радость заслоняет знание судьбы младенца, туманит думы об уготованной участи Сыну Человеческому.

Преображенная публика, направляясь к домашнему уюту, осторожно прячет от колючей метели в заиндевелых ладонях, робкую пламень обретенных свечей Рождества. Доселе задернутый воронёной драпировкой город-корабль – светлеет. Улицами овладевает приподнятая суета, ровно набережной при встрече вернувшейся в порт флотилии. Расходящиеся мысленно переносятся из современного Нурмеса в новозаветный Вифлеем и далее – к истокам библейских преданий. В те минуты очевидцы и актеры воспаряют над тяготами повседневья, забывают о бренном здоровье, зрят луч надежды в бытие. Дивным образом становится много теплее внутри и снаружи.

Каким был родившийся той ночью и жил ли в действительности? Существовало ль Святое Семейство, ныне неусыпно радеющее о нас в божественной обители? Когда странствовали по Земле их ветхозаветные пращуры и откуда пришли? В какую эпоху и где началась эта эпическая история? Кем она написана и зачем перекроена в легенду?

Прелюдия

Завершилось духоподъемное представление в финском Нурмесе, пересказавшее сюжет рождения новозаветного Еммануила в иудейском Вифлееме. Озаряемая полярным сиянием публика поспешила с мороза к теплу очагов. Кто-то расставил яства и налил глёги, а нами раскрыты фолианты. Их корешки и обрезы преломили библейский эпос, как грани хрустальных призм расщепляют белый луч на радужное разноцветье.

Творение и Рождение

И узрели мы, – вначале было движение, и не ясно чего и отчего, и непонятно в точности, где и когда. И древнейшим движением явилось творение, и ничего ранее не было, и движения в том числе. И оно стало вступительным аккордом созидания Космоса, ведомого нам. И если и было что прежде, то не известно, что было и было ли, вообще, это: Нечто, Некто или Ничто. И возникло движение, и образовался Мир, и всё в нём пришло в движение. И до сего дня всё в движении и будет в движении, и есть движение. И прекратится движение, опять-таки, неким движением в конце всего, в заключительном акте пьесы Бытие Вселенной. И только сие нам и ведомо, и более не знаем, и не догадываемся вовсе. И не разумеем ни структуры, ни сути предстоящего темного, величественного Покоя.

И по причине движения, из чего-то, произошли: и вещество, и энергия, и информация, и спаялись временем. И те субстанции заструились и перетекали одна в другую, и убывали, и прибывали, и обретали форму, и лишались её, и синтезировались, и делились, и соединялись, и разделялись, и непрестанно находились в движении. И сгустился газ межзвездный, и возгорелось Солнце, и завихрило вокруг пространство, и пыль, и та слепилась и в малые тела, и в планеты. И вращались последние, и теснились, и сталкивались, и нагревались, и охлаждались. И каменные сферы средь них, в «зоне Златовласки», собирали жидкую влагу в океаны. И вскипали воды, и замерзали, и испарялись, и конденсировались, и обогащались солями, и падали в них глыбы с небес, и били молнии, и вспенивались, и перемешивались, и застаивались, и приходили в движение снова.

И вдруг, неведомо как, видимо, лишь на земном мелководье зародилось из неживого – живое. И, в отличие от безжизненного, живое обрело способность воспроизводить самоё себя и регулировать величины среднесуточных механических напряжений своих организмов. И живое в пучине тоже непрерывно двигалось, но не подобно бездыханному, а целенаправленно и далее вышло на сушу, и углубилось в почву, и взлетело, и заселило всё и вся. И зарождались живые существа, и росли, и изменялись, и давали жизнь, и отнимали её, и умирали. И переходили и в живое, и в геоморфное, и в газообразное, и в жидкое, и не останавливались ни на миг в неустанном движении до смертного часа – необратимого несоответствия энергии, массы и информации.

И, наконец, на севере Африки расцвёл человек – сознательное, напористое и любознательное создание. И пришествие современных людей на лицо земли было также движением, но ума, и столь же загадочным, как происхождение самой жизни. И не сиделось разумным на месте, и заинтересовали их края за морями. И, перейдя с материка-колыбели на просторы иные, часть поселилась в Загрос-горах. И старейших переселенцев с прозвищами Адам и Хавва заточил холод суровый и не выпускал, оберегая в укромной и удобной долине. И пару ту сменила вторая, а её третья, и следующая, и последующая. И там пребывало Человечество в движении и удовлетворяя потребности, и в соответствии с естественным ходом событий, и сообразно сезонам, и преображало округу и предметы, и внешний свой облик, и подвергалось изменчивости. И об этом безмятежном прошлом наследники сложили предание о райском саде в Эйдэне. И уходили потом с нагорья, и возвращались туда, сохраняя сказание пращуров в сердцах.

И однажды разверзлись небесные хляби, и обрушились наземь потоки, и отворились источники бездны великой, и наводнили равнины, и утопили меж хребтов племена. И исключительно дальновидные, и сметливые сокрылись в скальном ковчеге и так пережили локальный «всемирный» потоп. И затем плодились, и размножались, и осваивали местность, и овладевали ею, и взращивали злаки и виноград, и расселялись. И в неусыпном движении и враждовали, и дружились, и трудились, и бездельничали, и женились, и расставались, и пытались постичь всё, и склонялись к непостижимости. И изыскивали нужное, и делали собственными руками, и закладывали поселения, и строили башни, и сформировали первую цивилизацию – шумерскую.

И вот муж с именем Тэрах в городе Ур-Касдим Месопотамской области Шинар «родил» Авраама, а тот Ицхака в Кынаане, подарившего нам легендарного Яакова, воспитавшего Йосэйфа, что вместе с врачом-хирургом сотворил в Египте при гиксосах книгу Бырэйшит и в ней описал начало сущего и своего рода. И положили потомки произведение то в основу нравственности и Веры. И читали, и изучали, и дополняли манускрипт этот тысячи лет и в годы поражений, и в пору побед, и черпали в нём и мощь, и волю, и установления. И правили Судьи, и восседали на престолах Цари, и выстраивались и распадались государства, и угонялся народ в рабство, и возвращался из него, продолжая держаться заветов, изложенных предками.

И к череде династий прибавился названый отец Иисуса Христа, плотник по прозванию Иосиф. И жил он праведно, и трудился, и сочетался браком с Марией. И, заметив необычно рано забеременевшую жену, уводит её прочь с глаз односельчан в Египет. И пошло семейство из Назарета через Иудею, избегая тем самым и лишних вопросов, и кривотолков. И над чадом в утробе и будущей матерью нависла Дамокловым мечом дорога, некогда погубившая Рахэйль. И супруг, и супруга осознавали вероятный трагичный исход их исхода. И чувствовали эту мрачность те, к кому взывали путники и просили пристанища. И никто не желал видеть и в доме, и рядом смерть, пусть и чужую.

И встретился хлев в Вифлееме, к счастью, не занятый скотиной. И, наскоро очистив строение, Иосиф готовится к родам Марии. И поспешает к стоящему недалеко каравану, с которым, возможно, идет повитуха. И уверены мы в милостивом отклике: помощь женщине приходит в срок. И спеленали, и уложили кроху в ясли. И возрадовались очевидцы благополучному появлению дитя на свет. И пришедшие с близлежащего поля пастухи, найдя обитель опекаемого поголовья, вычищенную и преобразованную в жилище, приветливо согласились не тревожить отдохновение родильницы и её первенца. И рассказывали каждому встречному о примечательном происшествии со счастливым финалом. И стар и млад дивились покровительству Свыше странникам тем.

И накрывает Иосиф праздничный стол для случайных добросердечных знакомых. И званые на трапезу вручают Иисусу единственные в жизни дары. И набирались сил Мария и младенец под крышей убежища стада. И по заповеди Моше, чрез тридцать три дня приходят в Иерусалим, куда спустя тридцать три года явятся вновь, – он в славе, а она в печали.

Служение и Учение

Возвращение в Назарет с новорожденным, несомненно, поднимет волну злословия. Предвидя пересуды, Иосиф направляется далее, как и планировал, в противоположную сторону – в Египет. В долину Нила он идет стезей Авраама и Мидьянских купцов, доставивших туда Йосэйфа. Скитальцы обосновываются в диаспоре единоверцев, где глава семейства, владея столярным ремеслом, зарабатывает на хлеб в период малолетства пасынка. Когда оказывается невозможным однозначно исчислить возраст ребенка, совершается обратное путешествие – «в землю Израилеву» в Назарет Галилейский. В том селении проходит детство Иисуса, проявляются присущие ему необычные наклонности, а в отрочестве обнаруживается тяга к познанию. Мальчика, не ведающего родного отца, предпочтительно взращивает мать. Впоследствии её внимание поглощают младшие дети.

Взрослеющий Иисус постепенно отдаляется от родителей, братьев и сестер. Юноша погружается в мысли, проницательно вглядывается в окружающую действительность, черпая исходные сведения о природе в Первой книге Моисеевой. Конспект самой ранней научной энциклопедии увлекает. В ней завораживают тайны устройства мироздания, уровни организации живого, анатомия и физиология людей. Сей труд вдохновляет к постижению искусства врачевания, подвигает к выяснению истинных причин недугов и нарушения походки после повреждения таинственной жилы «сустава бедра» (связка головки бедра).

Сродни Йосэйфу, в 16-17 лет Иисус, снабженный начальным капиталом, покидает провинциальный Назарет и устремляется в высокоразвитую Александрию. Пример успешной карьеры любимого наследника Патриарха Яакова дает надежду на лучшие перспективы судьбы. Талантливость и памятливость абитуриента высоко оценивают преподаватели «Мусейона» и зачисляют в медицинскую школу. В стенах прославленной Академии уникальный студент впитывает знания и становится доктором.

Клинический опыт Иисусом накапливается при лечении населения дельты Нила почти десятилетие. Витающий над Египтом дух врача-полимата, научного редактора книги Бырэйшит Имхотепа Младшего, возжигает факел полиглота, врача-философа Иисуса Назорея. Однако риск обострения тлеющего этнического конфликта в Александрии вынуждает подвижника-интеллектуала вернуться в отчий край – в Галилею.

В поисках смысла жития Иисус осуществляет паломничество к Иордану. Мудрый Иоанн подмечает и оглашает пастырское призвание крестника. Уединение в пустыне расставляет по местам приоритеты, а убеждения окончательно кристаллизуются в фантасмагоричном сновидении. Встреченный земляками отпрыск краснодеревщика не воспринимается медицинским специалистом. Он поселяется поодаль, в Капернауме, где открывает врачебную практику. Привлекательные черты характера, эффективная терапия, полезные рекомендации и добрые напутствия способствуют популярности. К нему тянутся и для восстановления здоровья, и за пояснениями, и за просвещением.

Ввиду несостоятельности системы здравоохранения Римской Палестины, множество пациентов вожделеют исцеления. Жрецы заботятся о профилактике, а имеющиеся доктора не в состоянии охватить всех страждущих. Иисус видит необходимость в медиках и начинает подготовку учеников. Они отрабатывают практические навыки в стажировках, а идеологию перенимают через притчи с комментариями. Несистематический процесс обучения в полевых условиях влечет жалобы на курсантов и бросает тень на методики Наставника.

В проповеди на холме близ Генисаретского (Галилейского) озера Иисус обнародует оригинальную социальную доктрину и разъясняет её краеугольные камни-положения. Им определяется главная цель Служения – создание гармоничного сообщества соплеменников на фундаменте откорректированных принципов иудейского исповедания. По идеалистическому замыслу в человеколюбивой сети снизится конфликтность, увеличится уровень взаимного доверия, улучшится психологический климат и в семьях, и в поселениях, и в стране. Горизонтальные связи помогут единомышленникам поддерживать друг друга вне зависимости от власти, религиозных предписаний, а также области проживания. Указанное оздоровит социум в целом, предупредит травмы, соматические и душевные заболевания конкретных субъектов. Позже Иисус соглашается принимать в общину иные этносы, воспринявшие провозглашенные им универсальные формулы обустройства ноосферы.

В деятельности и вразумлениях новоявленного Мессии священники усматривают угрозу благосостоянию и влиянию на паству. Появляются сигналы о готовящейся расправе над основателем ширящейся гуманной общности. Иисус размышляет, как не дать разрушиться товариществу при личной гибели, и сочиняет беспримерный сценарий кончины. В кульминационном эпизоде предполагается оставить запоминающееся послание приверженцам, свидетельство о себе и Учении, одновременно обличив зложелателей и ободрив идущих вослед. В иносказательных изречениях Иисус обещает воскреснуть, подразумевая воспоминания о своем образе. Пастырь говорит о дальнейшем обитании «на облаках небесных», а именно в чаяниях новых поколений.

По нашему мнению, в разработанной Иисусом концепции «Бог» не обезличен, а вполне определенный покровитель трех Ветхозаветных Патриархов и месопотамского Ура – шумеро-аккадский «владыка знаний» Нанна. Эта сущность есть Постоянство, свод неизменного: законов бытия человека, живой и безжизненной материи, а также перечней, правил, эффектов, процессов, порядков, констант. Схематично и кратко: Божество Иисуса – Наука. Понимание им неизбывных алгоритмов природы, позволило ясно увидеть и перекроить грядущее точно Сыну «Всевышнего».

Акция распятия, спланированная и реализованная эвтаназия при содействии безупречного соратника Иуды Искариота, произвела задуманное впечатление. Зрители, «бия себя в грудь», брели от Голгофы и, закрывая глаза, представляли символ – «Врач на Кресте». Предсказанное вознесение на «небо», как задумывалось, оказалось не физическим воспарением и не медико-биологическим оживлением, а переходом в положительную коллективную память.

Каденция

Успение целителя душ и плоти породило поток социального излучения, импульс которого, пройдя сквозь эпохи, повлиял на миллиарды судеб. В отсутствие Учителя искажения и добавления в Учение понятны, а равно побочные негативные явления. Вместе с тем принятие реальности Иисуса и беспристрастный анализ его Послания удаляет налет мистицизма, копившийся две тысячи лет.

Естествознание высвобождает тезисы Нагорного манифеста и сопутствующие идеи из догматического плена, инициирует прагматичное отношение к фантазиям, лукавству, снам, галлюцинациям и сверхъестественным сущностям, описанным в книге Бырэйшит. В результате обретается стройное и прочное мировоззрение – «научная религия», опирающаяся на непреложные закономерности Вселенной. Объединенные ею земляне или колонисты Марса, сплоченные этическими узами, когда-нибудь смогут образовать прогрессивно развивающееся общество без лжи и паразитизма. Их опорой явится: здравое восприятие непонятного и научных фактов, важность личности и моральные нормы.

Имя и благие намерения Врача Галилейского бережно сохраняются на берегах финского озера Пиелинен. Здесь Рождественские гимны и помыслы Сына Человеческого доныне наполняют паруса города-корабля Нурмес. Он плывет по малахитовым волнам Северной Карелии в гармоничное Будущее, увлекая за собой и нас, Детей Человеческих.

Аминь!

Сергей Архипов

2021-2025

Нурмес – Йоэнсуу

.

                                                                                                                      

Автор

Архипов С.В. – кандидат медицинских наук, врач-хирург, травматолог-ортопед.

Цитирование

Архипов С. Истоки библейских преданий в обозрении врача: художественный этюд. О круглой связке бедра. 11.04.2025. https://kruglayasvyazka.blogspot.com/2025/04/2025_11.html

  

Ключевые слова

ligamentum capitis femoris, ligamentum teres, связка головки бедра, история, повреждение, Библия, Тора, Архипов

СОДЕРЖАНИЕ РЕСУРСА

Древнейшие упоминания

Художественная литература